А на Кинбурне цвели сосны…

07.06.2015 12:21

1 Стоило ли вообще тратить деньги на проведение журналистского конкурса???

Знаете ли Вы, уважаемые посетители моего блога, как полезна цветущая сосна? Едва ли зелёная пыльца помогала Вам снять стресс и унять воспаление в суставах. Так запомните этот незначительный факт для обычных отдыхающих, когда будете гулять сквозь сень сосновых посадок…

Хотя бы и на Кинбурнской косе гулять. Хотя бы и, участвуя в конкурсе под лозунгом «Быть добру!», а не злу в гостях у инициатора этого конкурса Анатолия Дюмина, любителя строительства домиков для фазанов и генеалогических деревьев для своей души. Совместно с издателем журнала «Горожанин» и отчаянным борцом против наркотиков Юрием Юриным и журналистом Виталием Мехедой депутат Дюмин дополнил ежегодный осенний пленэр для художников ещё и необычным конкурсом для журналистов. Точнее, для авторов публикаций в газетах и Интернет-ресурсах.

О самом конкурсе немало (???) писали иные его участники, поэтому попробую осветить глубинные вопросы его проведения. А не детали двухсуточного пребывания на легендарной косе. Впрочем, часто в деталях селится ЗЛО. Попытаюсь описать воспринятое наиболее точным образом, исключая признательность почётному горожанину Дюмину за его гостеприимство. Иначе любой курортник зрелого возраста, повторивший наш маршрут сможет уличить меня в преувеличении, критиканстве, похвальбе или очернении и зависти к постоянным обитателям славной косы.

Упрёки неизбежны. Субъективность неустранима! Тем более, что с Юриным сотрудничаю с 2002 года. А с Анатолием Дюминым родился в один и тот же 1951 год. Он на хуторе Старый Водопой. А мне пришлось прожить всю жизнь на Первой Песчаной улице. Дюмин, по словам своего покойного земляка-краеведа Заковоротнего, принадлежит ветви купеческого рода, мои предки в основном мещане Лохвиц, Бендер, Щербиновки и Николаева. Мне кажется, что свежий взгляд полезен для дела.

Слоган «Быть добру!» несколько расплывчат… Да и не соответствует он репутации большинства участников конкурса, включая и меня, грешного. В качестве исключения хочу назвать замечательную журналистку Наталью Христову и профессора Илью Моисеевича Старикова. Их репутация безукоризненна! Посетители блога, безусловно, вспомнят, что на клавиатуре моего компьютера набрано было немало злых эпитетов в адрес и гостеприимного хозяина участников конкурса. Особенно в 2009 году в ходе сражений за клочок травы и деревьев на скверике у рынка на углу улиц Комсомольской и проспекта Ленина. Но моя позиция и сейчас состоит в том, чтобы не вести бесконечные войны и не опускаться до бессмысленной мести за прошлые грехи. А оценивать каждое дело по его дальним и ближним последствиям. Ибо люди уходят… из жизни, и из общественной жизни… А скверы и ландшафт… косы остаются надолго.

Первоначальным добром, которое должно будет появится и в результате данной публикации, по мнению Анатолия Дюмина, должна быть галерея картин наших художников, то есть пейзажей Кинбурнской косы. Музей косы, часовня, в общем, комплекс культурный о заповеднике. И не только о заповеднике про Белобережье Святослава или ландшафтном парке. Дюмин показал нам три сотки песка, покрытого ухоженным травяным газоном и парой-другой чахлых берёзок между его дачей на улице Прирейдовской и его же причалом. Эти три сотки ему отказались выделять 11 депутатов сельсовета из Покровского и их голова – Агафонов, владыка дров для примерно 800 местных жителей. Сам был потрясён и остолбенел: спор об этом клочке не стоил и выеденного до скорлупы яйца.

Неужели из-за этого никому не нужного песчаного просвета вдоль узкой дорожки для проезда одной машины идёт битва не первый год? Из-за этого Дюмину, словно кость псу, выделили аж десять соток земли под музей косы весьма далеко от причала. На тебе, Боже, что самим не гоже? Поверьте, всё это выглядит, как смешная борьба амбиций двух пожилых общественников. Если уже Дюмин получил гектары по обычному праву почётного горожанина, то из-за трёх соток, на которых ничего стоящего разместить нельзя, спорить не имеет никакого разумного смысла. Неужели селяне из хуторов Рымбы настолько невежественны, что не знают о существовании частных художественных галерей в Николаеве? Не верится в это.

Однако мотивы группы единомышленников Анатолия Дюмина не исчерпываются замыслом создания картинной галереи на Кинбурнской косе вкупе с краеведческим музеем. На первом месте у него природа косы. Поскольку этот аппендикс попал в границы Очаковского района нашей области и стал камнем преткновения для местной общественности, нашей, а не Херсонской области, то начну с оценки сложившейся там ситуации. Замечу, что коса входит в морехозяйственный комплекс области.

Она замыкает рейд островка Майского, в районе которого на волнах лимана болталось на якорях 6 несамоходных барж Нибулона. Похоже было на то, что Герой Украины отдал их в аренду НГЗ для перегрузки бокситов из Гвинеи-Бисау. На территории заложенного покойным Юрием Тимощенковым и его компанией «НИЕСКО», мир праху его, порта стоят три диплодока, то есть три советских земснаряда или землечерпалок со ржавой системой очистки канала. Злые языки ссылаются на чёрный осадок даже вдоль морского побережья косы, как на результат загрязнения вод солями алюминия. Возможно, этот осадок связан с рассыпанными в лиман бокситами. А соли алюминия достоверно ядовиты. Нередко купальщики замечают сыпь на коже. Не из-за этого ли теряет год от года популярность курорт Очакова?

Не с этим ли связано и нежелание Очаковской районной администрации популяризировать с помощью Дюмина прелести отдыха на косе? Что им дороже – влияние НГЗ или энтузиазм любителей экстремального отдыха? Неужели из-за нежелания копать глубже власти в Очакове заняли нейтральную позицию в вопросе о картинной галерее?

Едва одни журналисты успели выехать из проходной таинственного порта Очаков, как туда въехал Борис Орёл, чтобы зафиксировать рейдерский захват причала, от которого раньше отходила моторная яхта Дюмина. Якобы киевские налоговики поднаняли одесских самообороновцев, чтобы блокировать дирекцию порта. Учитывая политические ориентиры сайта «Подробности», можно считать эту поспешную публикацию косвенным подтверждением давнего слуха о принадлежности маленького порта СКМ Рината Ахметова.

2 Уникальность природы Кинбурнской косы.

Сам лично был до мая сего года на косе в 1962 году, хотя мои родственники загорают там почти ежегодно. Так что имел свежий взгляд на её рекреационные возможности. А благодаря заботе гостеприимного хозяина и инициатора конкурса всех желающих его участников усадили на «газон» с высоким шасси и повезли по дюнам, кое-где засаженным соснами. Попутно замечу, что испарения сосен – не единственная аура фитонцидов, воспринимаемая людьми. Некоторые предпочитают дуб. Мне больше импонирует самшитик, столь популярный в Николаеве.

Глазам журналистов предстали дюны, лужи, посадки. Их кости ощутили бугры из пушистого (пухнастого) песка, сильно затрудняющего передвижение по косе, как пеших курортников, так и джипов. Это несколько защищает её природу от назойливых пришельцев. В более привычной нам, горожанам, Матвеевке (лесничестве Баловного, Ташкента, Галициновки и Балабановке) песок звёздчатый или игольчатый, из-за чего его интенсивно расхищают. Но передвигаться пешеходам по нему легче.

Осмотрели орхидеи, чьё поле недавно спас Административный суд от распаевания сельрадой. Дальше увидели Саги и Волыжин лес – густой, оплетённый виноградной лозой осинник – эти пейзажи произвели сильное впечатление. Большие лужи в большом овраге – балке – сохранили кусок лиственного леса среди обычных приморских дюн. Обедали мы около небольшого участка 40-50-летних сосен, оставшихся после знаменитого пожара. Рядом растёт молодой сосняк – показатель огромного труда работников заповедника и лесничества, труда, вложенного в лесопосадки на косе.

Только на месте наблюдения можно оценить немалые средства, вложенные в этот заповедник. Доставка грузов туда от трассы около Голой Пристани обошлась явно очень дорого. Примерно в те же годы в результате такого же поджога в урочище Баловного сожгли 800 гектаров леса. На косе выгорело больше 10 000 гектаров. В Матвеевке до сих пор лежат остатки сгоревших стволов с обломками сучьев на них. На Кинбурне всё утилизовано. Высажены молодые сосны.

Они растут островками. Чтобы избежать пожара. Высохших саженцев не видел. Явно, что работники лесничества зря свой хлеб не едят. Если сравнить их работу с подобной работой железнодорожников станции «Зеленый гай», что по дороге на Колосовку, то контраст разителен. Там живёт всего 60-65 хозяев. Топят печи дровами. Берут их из дубовых посадок 50-х годов. Дуб сохнет. Его срезают и утаскивают ствол. Хворост остаётся в лесополосе. Посадки, не имеющие себе равных, уже катастрофически редеют.

Подъём цен на газ, отсутствие угля в продаже вынудят селян истребить дуб, бук, акацию, которую уже 40 лет в наших краях уничтожает грибок. 15 лет назад Сергей Силко с товарищами при помощи Гержова начал в Вознесенске делать пелеты. Барыбин делал их для Экотранса на Намыве. Пелеты могли бы сэкономить дрова. А так сосну скоро придётся охранять конным разъездам. Иначе опустынивание угрожает всему югу. Аридизацию надо остановить. Хвастливые обещания уряда наладить производство твёрдотопливных котлов сами по себе не сожгут посадки. Но такие котлы не конкуренты печам.

К сожалению, специалисты-курортологи не посещают Телегул и Кинбурн. В деле налаживания рекреации юга Украины царит хаос. Могу сравнить впечатления от курорта в Железном порту и на Кинбурне. Обычное село со смешным названием рывком превратилось в курорт, более насыщенный базами отдыха, чем Коблево. Там более солёная морская вода, меньше комаров и нет оводов. Несколько меньше медуз-корнеротов. Песок игольчатый. Ходить по нему легче, чем на Кинбурне. Но хозяева аттракционов так изгадили пляж, что только самые невзыскательные любители семейного отдыха пополняют каждое лето бюджет сельсовета этого курорта.

На Кинбурне трёхкилометровые пролёты между дачами на лимане, хутором и морем охраняют пляж от любителей его нахально освоить. Но отдых там доступен не всем. Только здоровые приверженцы экстремальных нагрузок могут смело ехать туда за незабываемыми впечатлениями. Иные курортники будут избегать этот пока кристально чистый полуостров косы. Сосны останавливают перевалку дюн, берегут акваторию лимана. Всё это прекрасно, но не выгодно инвесторам. Им нужен массовый курортник, а не избранные отдыхающие.

Хочу напомнить ещё о таких защитниках косы, как соратник Анатолия Дюмина покойный священник Михаил Шполянский, а также последний из экологов с образованием Олег Деркач, его критиковали работники заповедника за абстрактную заботу о волках. И даже Евгению Бондаренко, до её депутатства от ПСПУ и её кликушества на Антимайдане. Последний пример характерен для общественников настроения. Их активность может быть перенаправлена и на иную стезю, не обязательно на оборону природы косы. Им главное быть при деле. При солидном деле. Прямого интереса к косе у них может и не быть. У Дюмина и Юрина совсем иной подход к этой теме. Они видят в этом ландшафте итог своей жизни. Анатолий сживается с ним, пытается передать свою страсть другим, мобилизовать их на защиту хрупкой природы косы.

3 Хозяйство гостеприимного депутата.

Слухи о роскоши поместья почётного горожанина составлены завистниками. Сама улица Прирейдовская напоминает обычное садоводство, пополненная сказочными замками, скопированными из мультфильмов Диснея. Трёхэтажных особняков, более солидных, чем дом Дюмина, около десятка среди скромных домиков садово-виноградного товарищества. Один из таких застройщиков и обитателей – хозяин сети аптек из Одессы – прилетает в такой замок на вертолёте.

Серьёзное отличие Анатолия Дюмина в том, что он сам построил причал, единственный на этом участке побережья лимана. Другие, возможно, опасаются движения дюн в сторону лимана. Причал и несколько яхт и баркасов – серьёзное преимущество его фермерского хозяйства. Но, замечу сразу, что огромное количество пустующих земель в области позволили бы Анатолию Дюмину куда более эффективно инвестировать свои средства в обычную латифундию. Поэтому многоотраслевое хозяйство на косе – это пока как бы каприз любителя природы (с точки зрения обывателей Старого Водопоя, современников предпринимателя). В это хозяйство вложен огромный труд.

Стоит походить по тщательно ухоженному плотному газону, бросить взгляд на пальметные плантации яблонь, винограда. И всё это на пушистом песке, способном без остатка съесть любой перегной за пару лет. Птица, нутрии, пчёлы – нас угощали их мёдом. Стадо. Ловля бычка. Постоянно идёт стройка. И всё это миниатюрно, а не масштабно, как у обычных латифундистов. След Анатолия на земле не режет глаз.

Не хочу вспоминать далёкое банное прошлое инициатора конкурса. Обсуждать непростое рыночное настоящее. Исследовать возможность возвращения предпринимателя на круги политики и интриг в горсовете времён всевластия партии Регионов, это всё ушло не без следа, но ушло безвозвратно. Хотя и остались претензии бывших соратников к Анатолию Григорьевичу. Спорные претензии: кто кому больше должен. Сухой остаток бросается в глаза. Грубоватые манеры потомственного николаевца, уроженца Старого Водопоя. Ничего иного, кроме манер, ему трудно инкриминировать под безоблачным небом Кинбурна.

Недоброжелатели настаивают: тщеславие – это стиль. Можно сказать и иначе: тщеславие – это стимул. В данном случае, кажется, что потомок купцов – добытчиков песчаника из каменоломен – чрезмерно преувеличивает влияние печатного слова или его варианта в Интернете. А ведь большая часть гостей Дюмина – это блогеры. И не факт, что им интересен и Дюмин, и его увлечение косой. Да и не факт, что они будут нужны и друг другу. Но главное в другом.

Анатолий Дюмин невольно заполняет пустоту, растущую после уходя предыдущего поколения журналистов – наследников «перестройки» и борцов за гласность. Гласность, уникальное явление 80-90-х годов, ныне именуемого свободой слова. Гостеприимный хозяин не столько обхаживал своих гостей часто не совсем заслуженной лестью, сколько создавал атмосферу искреннего общения не очень то и знакомых друг с другом авторов. А этого сейчас совсем не хватает нам всем.

Давно разрушилась непосредственная связь автора и читателя. Её пресекли не только мониторы компьютеров, но и честолюбие писак вместе с невежеством комментаторов, нежелание дочитывать материал, спешное желание отметиться строчкой грубой брани. И чем она грубее, тем значимее себе кажется этот комментатор. Сплочённость – результат дружеского общения, которое не умеют организовывать современные редакторы. Они чаще всего заняты иным в погоне за деньгами редких рекламодателей. Даже хорошо известное Илье Старикову, мэтру журналистики, как показали итоги конкурса, общение в рамках пресс-клуба не носит внутреннего характера, оно нацелено на зрителя, а не на участников диалога. Зрителя, который может лишь на минуту прервать хвастливый диалог зевак спешным вторжением своего вопроса по телефону.

Тем не менее, существует редакционная политика. Все сразу понимают, с какой газетой или с каким автором Интерент-портала они знакомятся: с ватником или колорадом, с укропом или наивным патриотом. Но это не обдуманная позиция, а случайно избранная, исходя из личных мотивов. Откровенно говоря, в Николаеве нет форума, на котором могли бы поспорить по существу блогеры, становящиеся журналистами при нарастании плотности их публикаций.

Говорил, и ещё раз настаиваю, что вовлечение в общение открытого и прозрачного конкурса только журналистов или только художников Николаева недостаточно. Бывший имперский город сейчас живёт целиком за счёт области. Поэтому привлечение художников и журналистов Очакова – это следующий шаг при проведении следующих конкурсов и плен-эров. Удачно, что председатель уличных рынков чётко отмежевал возможные обвинения в рекламе курорта от самого конкурса. Хотя его любовь к природе косы и пока не позволила ему отделить и непредвзятый взгляд на нее с эстетической и экологической точек зрения. И возможный экономический эффект от её эксплуатации.

Безусловная увлечённость уникальной заповедной землёй, окружённой роем выдумок и мифов, в смеси с гордостью своим участием в её сохранении от браконьеров разного сорта заразила часть гостей Дюмина. Они тоже отдыхали душой вместе со своим хозяином, хотя некоторые ни разу не писали ничего о косе. Думаю, следующий раз подобный тур будет уже не ознакомительным, а творческим. Здесь следует мобилизовать оргкомитет и лично Юрия Юрина, более тщательно отбирать конкурсантов.

4 Конкурс журналистских работ.

Поскольку главным героем этого журналистского тура после подведения итогов конкурса была Кинбурнская коса, то начну с замечательной журналистки, скромного труженика газетных полос «Вечернего Николаева» Натальи Христовой. Это поэтесса Кинбурна! Своё мнение о конкурсе она изложила на страницах газеты. Оценить ту огромную нагрузку, которую приняла на себя эта тихая творческая личность при сокращении сообщества журналистов при уходе части их в коммерческий Интернет пока смог только оргкомитет конкурса.

Она совершенно бескорыстно предана скромной красоте Кинбурна, помнит и часто цитирует поэта Владимира Пучкова, много стихов посвятившего косе. Её публикации нацелены на создание у читателя трепетного и романтического отношения к её природе. Только жаль, что местные и приезжие браконьеры и поджигатели с таким трудом завезенных посадок сосны не видят мир её глазами. Они видят только то, что бедные обыватели, вынужденно избегающие поездки в Крым, не приедут на базы отдыха на косе в таком количестве, чтобы владельцы баз получили достаточную прибыль. Что касается интеллектуалов или художников – это вообще не их клиенты. Коса – не Анталия или хотя бы Подгорица в Черногории.

Авторитетный автор – профессор Илья Моисеевич Стариков – настолько далёк по своей культуре от массы блогеров, что примерно 6 000 посетителей Интернет-сайтов, регулярно комментирующих мнения и известия, именуемые новостями, которые всплывают на их мониторах, даже не понимали, о чём он им говорит. Но огромная роль таких авторов в том, что они перекидывают зыбкий навесной мост смыслов от таких журналистов, как Агнесса Виноградова или покойный Гроссман, к сегодняшним «писакам». В 81 год он добросовестно колесил по косе вместе с 20-летними коллегами по цеху. Эрудиция, большой педагогический опыт, доступность Старикова, как автора, частично компенсируют отсутствие банальной эрудиции у его молодых читателей.

Интересным феноменом оказалась дружба тележурналиста Виталия Мехеды и Анатолия Дюмина. В отличие от Юрия Юрина Мехеда сдружился с предпринимателем на почве тяги к природе косы, а не на почве спонсорской помощи телеканалу НИС-ТВ или журналу «Горожанин». Едва ли это притяжение возникло бы на почве разведения страусов, как в фермерском хозяйстве семьи Думиник. Мехеда совместно со Станиславом Козловым и другими газетчиками из Южной правды и провёл этот первый конкурс. Уж у Виталия есть неоценимый опыт обратной связи, как со зрителями, так и с заказчиками телерепортажей. Кроме этого, Виталию хорошо знакома такая сторона провинциальной журналистики нашего времени, как снобизм наших авторов-недоучек.

Когда политики и технари из НКИ открывали на моих глазах филиал Могилянки, мало кто задумывался, как это будет выглядеть после того, как выпускники университета выйдут за его двери. Кем они станут в толчее у прилавков уличных рынков, которые до минимума сокращают торговые издержки при реализации продукции? Надеялись, что гуманитарное образование подтолкнёт их к участию в демократических преобразованиях в городе, области и стране. Этого не случилось. Да, и случится не могло. Украина до сих пор не оторвалась от пуповины, связывающей её с советским прошлым экономически. Это безумно дорого и трудно создавать независимую экономику.

Но масса выпускников влилась в ряды авторов и репортёров и это оказывает некоторое влияние на общественное мнение города. Часто слушаю в трамвае попытки активистов Компартии призвать горожан к защите дела и памятников Ленину. И часто слышу в ответ, как пассажиры электротранспорта в резкой форме дают отповедь пожилым дамам из КПУ, ссылаясь на аргументы демократической прессы, прямо обвиняя коммунистов в той ситуации, которая возникла и по их вине. В том, что они выпустили власть из рук. Это свидетельствует о том, что их голоса не утащены с одной стопки на другую из-за слабости наблюдателей на выборах, а ушли к иным оппозиционерам. К зажиточным людям, например, к тому же Дюмину, сумевшему сохранить хоть что-то из того, что создавалось нашим с ним поколением.

Ведь все мы вышли из недавнего прошлого. И набирающий эти заметки очевидец, и владелец уличных рынков, и олигарх из группы «Приват», создатель линии обороны имени Коломойского. И обвинение в том, что богачи – это паразиты, пожирающие достояние народа, не менее обоснованно, чем обвинения бедняков в таком же паразитизме – в превращении заводов и украденных оттуда инструментов в мочу, и трупы их детей – наркоманов, и несунов и расхитителей металлолома. Давно прошло время, когда бедняк, пролетарий считался чуть ли не святым, богоносцем, а потом подобный ореол признательности спал и с предпринимателей, обманывавших чаще, чем производивших. Поэтому то, что уже сделал Анатолий на косе, заслуживает самой высокой оценки. Хотя это и капля в море массового усердия, направленного на сбережение этого уникального молчаливого природного ландшафта.